Книга "Друг мой Мишка"

  Нижегородская область
  Маме.

 ДРУГ МОЙ МИШКА

К  бабушке Насте на 8 Марта решили приехать старший сын Евгений с дочерьми Дашей и Викой. На такой добрый женский праздник отчего  не приехать, тем более, и дорога не так далека. Всего-то ничего  –  ночку поездом прокатиться.
«А еще, на Волгу сходить и посмотреть, пусть и замерзшую, а  может быть и порыбачить  –  самое то.  Да еще там, в лесу,  на лыжах покататься –  самое время. Тем более, скоро весна,  снег растает, где тогда кататься?  Успеть надо!» - так думали Даша с Викой.
На мартовский праздник в Москве  всем семейством  сходили в  «Мосмарт» и закупили подарков:  себе и бабуле. Куда еще ходить в марте – конечно, в этот супермаркет! И далеко ездить не надо: на одной улице «живут».
На другой день, по дороге,  когда вышли из такси возле Казанского вокзала, Вике вдруг  один  незнакомый смугленький мальчик предложил купить пушистика-щенка. Парнишка  артистично, со слезами,  на ломаном русском языке предлагал:

 – Прашу! Вазьмите! За маленькую теньгу! За сто рупей! А то сабачка – умреть, замерзнеть можеть! Настоящий кавказец!
Вике стало жалко мальчика и щенка. Она принялась просить отца купить за такую маленькую «теньгу» живой подарок  для бабули, уверяя его:
 – Бабуле скучно одной!  Пушистик, может, другом будет. Если он ей не понравится –  себе возьмем. Друзья всегда нужны, тем более –  пушистые и ласковые.
 – На кавказца не похож, – возразил папа Женя, внимательно рассматривая щенка.  – Может, помесь какая, очень уж пушистый… как маленький медвежонок - мишка.
 – Вот! Вот! Пушистый! Значит настоящий кавказец!  – возразила Вика.   
А щенок, почувствовав теплоту и ласку Викиных рук, уткнулся мокрым носом в рукав куртки и нипочем  не захотел даже глянуть на мальчика, попрощаться. И  в поезде, в купе, щенок ни на шаг не отходил от Вики.  Видимо, признал в девочке хозяйку.
 Когда на следующее утро Анастасия Ивановна встречала внучек и сына на вокзале, щенок проигнорировал ее.
Но все же он был вежливый – поздоровался, легонько лизнул бабушкину ладошку, приветственно вильнув хвостиком, и  опять вперевалочку припустил  к Вике. Так как все близкие и родные здоровались с Анастасией Ивановной,  все целовались и обнимались, и щенку надо было проявить родственную  вежливость.    
 – Ой! – воскликнула Анастасия Ивановна: она угадала его натуру сразу же.  – Песик мне руку поцеловал, какой вежливый! Настоящий аристократ!
 – Да! Он такой! – гордо сказала Вика.
А Даша ревниво съёрничала:
 – Подумаешь! Когда нет мамы и папы, будешь вежливым и ласковым с кем угодно. Любви всем хочется.
 – Как это  –  с кем угодно? – спросила Вика.
Анастасия Ивановна стала успокаивать Дашу:
 – Ну, что ты, успокойся. Он и тебя полюбит, если ты его будешь любить, а не ворчать. Животные любовь за версту чувствуют. Да и люди тоже наделены таким чувством, только мы не верим себе. А верить нужно…
 – Я верю! Я тебя, бабуля, очень люблю! И когда ты звонишь, первая бегу к телефону: я почему-то знаю, что это ты! А еще, когда соскучусь, то первая тебе звоню. – Даша обняла бабушку и поцеловала в щеку.
 – Нет, я! – возразила Вика.
А щенок тявкнул:
 – Ав! Ав! –  что означало: « Я! Я!»
   Анастасия Ивановна смеясь,  спросила:
 – Как зовут вашего щенка?
Вика:
 – Еще не знаем…  
А папа Женя постановил:
 – Сегодня  и узнаем, когда праздник будем отмечать. Кто лучшее имя придумает – тому приз!
 – Ура! Приз! – хором воскликнули девочки.


         Вечером сидели за праздничным столом,  за знаменитыми бабулиными пирогами и  вкуснейшими  фаршированными блинами. Поздравляя друг друга с праздником и с хорошим настроением, отвечали заодно на разные звонки-поздравления: мамы Оли из Москвы, тети Тони из Твери, дяди Гриши из Грозного,  дяди Миши из морских глубин… Все  позвонили.  
         Дядя Миша – это младший сын Анастасии Ивановны. Он – моряк-подводник и  часто находится в плавании, в океанах и морях. Так как у него не было семьи, он скучал и звонил родственникам часто. Тем более, в такой день, что ж  не позвонить?
       Анастасия Ивановна расплакалась от  счастья и под радостное  поздравление сына вдруг затанцевала вокруг стола. Ну, не то, чтобы затанцевала, –  просто вокруг стола плавно прошлась, благо стол был круглый. Вместе с ней, взявшись за руки, прошлись  внучки; следом, повизгивая от радости,  в круг вкатился черный щеночек-комочек. И даже вальяжный кот Рыжик вокруг прошелся. Настоящий домашний хоровод.  После чего кот даже   запросил себе праздничный ужин:
    – Мя-я-со! Мя-я-со!
     Щеночек тут же поддержал:
     – Ав! А-а-а-в!
    Не слушая никого, Анастасия Ивановна восклицала в трубку:  
       – Миша, сынок,  я так рада тебя слышать! Так рада! –  она не находила слов от чувств. Тут же  к матери подошел папа Женя: ему тоже захотелось в круг незаметно войти, пообщаться с младшим братишкой Мишкой,  порадоваться. Он ждал, пока Михаил поздравит маму с праздником, от радостного возбуждения пританцовывая в кругу.
      Баба Настя нехотя отдала сыну трубку сотового телефона. Некуда деться:  сыновья тоже должны общаться и радоваться друг другу.  
    Вика вдруг закричала на весь дом:
       – Я знаю! Я знаю, как назвать щенка! Миша!  Он будет другом нашего кота Рыжика, другом дяди Миши, и, конечно, нам! Наш кот Рыжик – любимец дяди Миши. И щенок Мишка тоже будет   любить бабу Настю! Любить дядю Мишу! Любить нас! Ой! Сколько любви! Ой! Сколько Мишек!
     В это время щенок вразвалочку подошел к Вике с кусочком хлеба, что нашел на кухне, и положил его к ногам девочки.
    Баба Настя, взяв на руки щенка,  важно произнесла:
    – Это для тебя, внученька, – приз! Хлеб – самый важный приз! Вот! – Поцеловав щенка в мокрый нос, она добавила:
  – Такой друг – настоящий друг!   
 

     Так ласковый щенок Мишка остался жить у Анастасии Ивановны: на сельских харчах, на чистом воздухе, на берегу Волги. Что там, в селе,  не жить?  Самое  то!
     Рос Мишка, почитай, не по дням, а по часам. В любви  и в достатке.
     Вначале он, как и бабушка Настя, сидел на диете, потому, что еще маленький был. А потом,  повзрослев, привык к еде обыкновенной, собачьей. Бабушка  лелеяла и холила Мишку, – за его доброту  и ласку. Да и как его было не любить – это же подарок любимых внучек, Вики и Даши, и напоминание о младшем сыне Михаиле.
      Мишка не болел, потому что  в следующий раз, когда на каникулы приехали внучки, а сыновья Евгений и Михаил – в отпуска, псу были сделаны все прививки: и от чумки, и от бешенства, и от других  опасных заболеваний.
    Правда, один раз, только один раз, заболел у него живот: неизвестно, где поел, неизвестно, какую пищу. И вот его натура  расстроилась:  захворал. Всю ночь плакал, подвывая. А баба Настя, не спавши всю ночь,  наутро решила избавить его от боли - промыть ему желудок известным способом – настойкой полыни. Мишка вначале нивкакую не хотел поддаваться такому лечению - противному и горькому, но потом согласился: деваться-то некуда.
   А потом… Такой концерт устроил! Вы бы только видели! Выгнал с любимого места Рыжика (поддав ему лапой под хвост), – с его личного коврика, и, обнявши валенок, который сушился у печки, запел протяжную песню пьяного сапожника.
     – У-у-а, у-у-а, - умиротворенно пуская слюну, завывал Мишка.  
    – Мишка! А, Мишка!  Что это значит? – смеясь, спрашивали его Анастасия Ивановна и ее соседка Полина Ивановна. Они, беседуя о житье-бытье, пили в это время чай.
   – У-у-а, – протяжно  продолжил Мишка.  – Гав! Гав! –  завершающе прогавкал он. Улегся на спину, и, раскинув лапы в разные стороны, по-мужицки захрапел на весь дом.
     Анастасия Ивановна с Полиной Ивановной долго смеялись, до коликов в животиках. Такого они еще не видели, хотя и дожили до бабушкинских годков.  


     Мишка за хозяйскую заботу и ласку в долгу не оставался: то тапочки принесет, то варежку упавшую подаст, то – деликатно так –  до колодца проводит. Водопровод проведен был до дома, но Анастасия Ивановна все же ходила к колодцу: за чайной водой. Вода там была вкусная-превкусная,  потому и колодец назывался «Чайный».
     Прогоняя от колодца  неизвестно кого, бегая вокруг с шумом и гамом, Мишка был очень доволен от проделанной работы-охоты. Его даже бабочки волновали, и он не успокаивался, пока не поймает или не прогонит их от источника. А если  по дороге попадались коты и кошки, да если они  вдруг еще и сидели у колодца на скамеечке, то кошачья порода получала по полной программе. И своего кота – Рыжика –  не признавал на улице, тем более, у колодца. Мишка не успокаивался, пока не угонит их подальше, – на березы, росшие возле храма.
      Что удивительно, Мишка с  полнейшим уважением и почтением относился к козьему роду. И даже дружил с козой Машкой, которая давала целебное молоко для Анастасии Ивановны и для Мишки.  Когда Машка щипала траву у колодца, это поощрялось и с собачьей стороны, и со стороны бабы Насти. Анастасия Ивановна подозревала, что тут не только вода целебная, но и трава. И Мишка наверняка  это знал.
   Но самый-самый большой свой подвиг совершил Мишка на Троицу.


   Избы на Троицу в селах Поволжья с давних-давних времен жители украшают  свежей зеленью и цветами. Они верят, что так  прославляют божественный дух Природы и  Любви. Они же славяне! А девушки на Троицу исстари плели венки и водили хороводы, с народными песнями и обрядами. Парни же устраивали борцовские турниры, показывая этим свою силу, отвагу и мощь. И все это проходило в определенных энергетически сильных местах, которые выбрали еще их  давние предки.
     Так как Анастасия Ивановна уважала и придерживалась традиций своих прапрадедов, то тоже решила набрать полевых цветов и срубить молодую березку, чтобы украсить свой дом. Сначала она  принесла охапку полевых цветов, украсив ими красный угол – «божницу», окна  и двери.
     Потом  опять отправилась в ближайший лесок  – за молодой березкой. Мишка в этот раз увязался за бабой Настей. Как она его ни прогоняла, он все равно трусил следом. Срубив первую попавшуюся березку, понесла ее домой. А когда переходила неглубокий овражек, поскользнулась и упала прямо в небольшой журчащий ручеек. Так как косточки были старенькие, нога в лодыжке  и сломалась. Не внимая  стонам  бабы Насти, ручеек равнодушно журчал и журчал, помогая разве что снимать резкую   боль в ноге.
   Мишка тут же  возник возле хозяйки, и, лизнув ее в щеку, куда-то убежал. «Вот  тебе и верность псов…», –  с горечью подумала старушка и  заплакала. 


   Мишка же, прибежав в село, увидел возле своего дома соседку Полину Ивановну. Схватил ее за подол, стал тащить за собой.
     – Куда ты меня тянешь? Псина безмозглая! – ворчала недовольно  Полина Ивановна.  – У меня сейчас гости, и пироги еще в печи!
    Но Мишка, не слушая  ворчанья, не отпуская, тянул бабу Полю за подол в сторону оврага. Удивляясь, сопротивляясь, но понимая, что что-то не так, баба Поля все-таки сдалась. Посеменила за убегающим Мишкой. Мишка, оглядываясь, время от времени ждал ее, а когда она подходила, ждал еще, пока она отдышится.
      – У-у-у, – плакал Мишка.  – У-у-у, - уткнувшись в подол бабы Поли,  продолжал  рыдать пёс.
       – Успокойся! Я сейчас, сейчас!
     Баба Поля уже не сомневалась, что что-то не так, и это «что-то» –  с ее подругой, Настюхой. Так она  звала ее с молодости.
     Увидев с пригорка подругу, баба Поля, всплеснув руками от удивления, поторопилась к ней, но сама поскользнулась на глинистой почве. Мишка подбежал, опять потянул за подол юбки бабы Поли, как бы помогая ей встать, и, дружелюбно виляя хвостом, лизнул в щеку. Но  тут же кинулся к хозяйке.
   Баба Настя, обняв Мишку, проникновенно шепнула ему в ухо:
    – Прости, друг мой, Мишка! Я плохо подумала о тебе, а ты –  настоящий друг! Ты –  человек! И… даже лучше, вернее человека!